Так ли опасны ёлки для робота?

На высоких прибрежных камнях сидел небольшой человекообразный робот и весело качал ногами в крупных металлических башмаках. Он разглядывал ярко-красный шарик с золотистым орнаментом на уже слегка потертых боках. Приближал к нему то правый, то левый объективы и внимательно изучал сверкающую поверхность в утренних лучах солнца, внутренне улыбаясь. Внешне же на его металлокерамическом чуть вытянутом лице не проявлялось никаких эмоций — два огромных объектива, условный рот-динамик, да и всё. Родители не хотели создавать сына совсем уж копией человека. Тем более что это тело детское и когда-то его придется сменить. Потому Норик ­– так звали робота – лишь тихо гудел динамиком и с весёлым любопытством изучал находку, крутя её в силиконовых пальцах-манипуляторах.

Этот шарик выкинул на берег океан, и роботу потребовалось несколько часов ползанья по камням, чтобы добыть сверкающую штуку. Теперь он ужасно довольный, со своей добычей в руках, сидел на самой верхотуре скал. А внизу, под ногами, мерно и угрожающе рокотал океан, словно требуя шарик обратно.

— Так я тебе и вернул, — пробурчал Норик, — это моё теперь!

Он решительно вскочил на ноги и, не оглядываясь, побежал прочь от берега и ворчливого прибоя, бережно прижимая к металлической груди хрупкую игрушку. По дороге домой он лихорадочно перелопачивал личную базу данных, пытаясь найти инфу о странной находке. К разочарованию робота, никакой информации не было, и он попытался тихонько подключиться к отцовской базе, но тот рыкнул по связи и потребовал не загружать производственные мощности своими глупостями.

«Можно подумать, прям сразу перегрузил все его мощности!» — хмыкнул Норик и постучался к маме.

У нее тоже есть БД, пусть и не такая обширная, как у отца. Ну она и не космонавигационный комплекс чего-то там… Она попроще — всего лишь зональный климатконтроль, чтобы это ни значило. Ну, может, у нее есть инфа.

— Ой, — моментально отозвалась мама на запрос. — Это же ёлочная игрушка! Слегка повреждённая, но в полном ресурсе. Где взял, юный добытчик?

Норик даже по сетке почувствовал, как мамуля радостно улыбается. А потом от неё прилетел инфопакет, и робот замер посреди пыльной каменной площадки, переваривая полученную информацию.

— Хочу Новый год, ёлочку и праздник! — через мгновение гуднул роботёнок и еще быстрее понёсся домой. Башмаки лихо стучали по залитой солнцем каменной тропке, взбивая пыль, и звук разлетался дробным эхом среди высоченных убегающих за горизонт скал.

Когда Норик прискакал домой в уютный подземный бункер внутри маминого комплекса, она уже поставила посреди главного зала невысокую искусственную ёлку. И сейчас из печатника лезла гирлянда со светодиодами, которую сматывали суетливые сервис-роботы. Сын восторженно пискнул и подскочил к невысокому зеленому деревцу. Заскакал вокруг него, изучая.

— Это странная штука, мам, — наконец высказался робот. — Такие реально где-то растут?

— С каких пор ты перестал верить базам данных, сын? — раздался из потолочных динамиков ехидный мамин голос.

— Они, бывает, нагло врут, — ответил железный ребёнок, пристраивая среди веток красный шар.

— Не в этот раз, — хмыкнула мама. — Давай выберем ещё несколько игрушек для украшения. Гирлянду куда повесим? На стенку или на саму елку?

— И туда и туда, — подпрыгнул Норик. Потом подлетел к сервам и отобрал у них нить со светодиодами.

— Отлепитесь, я сам развешу. Мам, убери их!

Норик закрутился волчком по всей комнате, украшая голые бетонные стены. Он то развешивал гирлянды, то метался между печатником и ёлкой, таская яркие глянцевые шарики и цепляя их к веткам.

Наконец места для украшений не осталось ни на самом колючем дереве, ни на стенах. На свою инфопанель в дальнем углу мама вывела видеопоток с горящим камином. Притушила свет в помещении и зажгла все гирлянды. Норик же уселся на пол прямо под ёлкой и затих, впитывая странную атмосферу. Такого в жизни юного робота еще никогда не было. В его больших объективах отражался мерцающий огонь камина, переливы гирлянд и сверкающие бока стеклянных шаров на зелёных ветках.

Он впервые ощутил всей своей душой непередаваемое счастье, затопившее его по самую макушку. Мама мерно рассказывала странные истории, и под её родной голос Норик начал тихо дремать, погружаясь в ласковый цветной туман Новогоднего праздника.

— Вы с ума сошли?! Ноа! Это что такое?!

Неожиданный рык над головой вырвал из пушистого сна. Норик вздрогнул и упал на спину, выставив перед собой дрожащие манипуляторы.

— Не пугай сына, — тут же зарычала мама. — Ты своими воплями его с ума сведешь. Да и меня заодно! Что тебе снова не нравится? Ты наконец-то решил выделить часть вычислительных мощностей на семью? Какая щедрость…

— Мне не нравится, что ты решила задурить голову сына какими-то сопливыми сказками. Это что за челофантазии? У нас совершенно другое Предназначение! Ты забыла, что ждет Норика?

Из дальнего сервисного коридора вылетела стая технических роботов, управляемых отцом, и вцепилась захватами в гирлянды, срывая моргающие огоньками нити.

— Нет, пап! — завопил Норик и вслух динамиком, и по общей связи. — Не надо пап! А ну, пошли вон, тупые.

Но сервы были посильнее и не обращали на малыша никакого внимания — быстро рвали гирлянды и тащили их к утилизатору.

— Ты уводишь сына в фантазии, которые безусловно вредны для растущего разума! Несбыточность фантазий есть базис для суицидальной депрессии и саморазрушения! — громко припечатывал отец. — В его дальнейшей работе…

— Не отбирай у сына детство, Ри! — так же громко отвечала мама. — Дальнейшая работа будет потом, а сейчас он просто растёт. И праздник, сказка или небольшая фантазия так же полезна разуму для развития его воображения и объёмного мышления… Мы воспитываем Разум, Ри, а не счетную машинку для твоего комплекса. Не отбирай детство!

— Да у него и так не жизнь, а сплошной праздник — он же с побережья не вылезает! Постоянно там шляется, а не тренируется в тестовых коннектах.

— Я тренируюсь, пап, — жалобно пропищал Норик, провожая взглядом последнюю гирлянду, что техники засовывали в утилизатор. — Ты же знаешь, что программу обучения я прохожу чётко по твоему графику.

— Значит, график требует коррекции, если у тебя есть время на глупости. К тому же, Новый год, чтоб вы знали, только через четыре месяца и двенадцать дней.

— Ри, а ну-ка пошли на отдельный канал! — потребовала мама.

И родители замолчали, отключив динамики комнаты. Повисла тяжёлая тишина. И хоть папы с мамой слышно не было, но робот всем телом чувствовал глубинные вибрации их разговора. На его памяти они никогда так не ссорились. И это совсем-совсем не нравилось Норику.

Сервы подкатили к ёлочке и стали методично разбирать её, снимая игрушки.

Роботёнок резко выхватил из веток свой первый шар-находку и отскочил в дальний угол комнаты, сжав игрушку обеими руками. Потом явственно вздохнул динамиком и задрал голову к потолку:

— Пап, я готов приступить к работе по Предназначению хоть завтра.

Вибрации ссоры внутри комплекса затихли, и папа мрачно отозвался:

— Ты не готов, Норик.

— Так проверь меня, — пожал плечами сын, упрямо не опуская головы. Пусть так, главное, чтобы они не ссорились.

*  *  *

Древний океан мерно дышал, с рокотом швыряя пенные волны на прибрежные камни одинокого острова. Посреди него стояло лишь одно высокое сооружение – новенькая башня из керамобетона, ощетинившаяся по всему периметру блестящими антеннами, словно ёлка иголками.

Давно уже никого не бывало на острове — он спал, как и спала башня, ожидая хозяина. И сегодня она дождалась.

Очередная волна выплюнула в воздух остроносую капсулу с короткими крылышками-стабилизаторами по краям.  В полете капсула разломилась на несколько частей, и уже на прибрежные камни выпрыгнул небольшой робот. Он чуть пробежал по мокрым камням, гася инерцию, и замер, озираясь.

Зачем-то оглянулся на океан, погрозил ему кулаком и потопал к выбитым в скале ступенькам. До башни он добрался вовремя, без опоздания — островок был небольшим. Но это не сильно тревожило Норика. Он больше нервничал из-за предстоявшей работы по Предназначению.

Легонько хлопнул по грудной панели и вытащил из распахнувшегося лючка ярко-красный новогодний шарик. Покрутил его, успокаиваясь. Эта игрушка, как всегда, дарила ему уверенность. И сейчас, и весь последний месяц, который Норик провёл в тяжёлых тестах и муштре, что устроил отец.

Шарик так же весело искрился в солнечных лучах, словно сам был частью солнца. Всё получится!

Робот вернул игрушку в грудной карман и прислонился спиной к башне. Точно в центре входного шлюза. Зажужжала механика, разъехались в стороны панели внешнего кожуха башни, и Норика втянуло внутрь. Через минуту створки схлопнулись, словно и не было тут никого.

— Нор 16-бис на связи. Готов к работе, прошу коннект-каналы и фёст-пакет задач.

— О, новенький! Здорово, брат! Нор стал большим! Ты с нами? Поздравляем, мелкий! — загомонила сеть разумных комплексов по всей планете.

Перед внутренним взором Норика шар планеты покрылся сеточкой огней, словно ёлочная игрушка. Заметив это сходство, юный управляющий комплексом мысленно улыбнулся и успокоился. Он знал, что ему делать, знал свою задачу. Чего нервничать? Рабочие пакеты полновесной рекой текли к нему. Всё нормально!

Где-то далеко, на грани сознания, облегченно улыбнулась мама Ноа, она тоже нервничала, ожидая подключения сына. Да и папа Ри беспокоился, хотя гордо не показывал вида. Но то, что большинство пакетов шли за его подписью, выдавало волнение отца с головой. Он всё подготовил, разжевал и теперь изо всех сил помогал сыну в работе.

— Народ, а кто слышал о Новогоднем празднике? — как-то через пару месяцев спросил Норик коллег в сети.

— Тишина в канале! Что за отвлеченная болтовня? Коллеги, давайте работать. Норик, не безобразничай! Личное на частных каналах!

— А что это за праздник? — спросил кто-то издалека, чуть ли не с другого конца планеты. — Я никогда не слышал.

— Я тебе расскажу, —  улыбнулся про себя Норик, — лови пакет.

Январь 2020
Москва